Ловинеску: «Гиперборейская Дакия»

Недавно на русском языке наконец-то вышел долгожданный перевод книги Василе Ловинеску "Гиперборейская Дакия". Она была первой полноценной книгой молодого Ловинеску, который впоследствии напишет ещё не одну. Несмотря на некоторый явный оттенок ученичества у Генона, чувствующийся в ней, и на подчас чересчур вольные игры автора со словами и анаграммами, основные аргументы Ловинеску серьёзные, обоснованные, неопровержимые. Ему безусловно удалось доказать наличие непрерывной и сознательной Традиции сакральных господарей-жрецов в Карпатах от времён даков до последних валашских и молдавских господарей. Ему безусловно удалось доказать многотысячелетнее сохранение ряда древних титулов и слов. Ему безусловно удалась интерпретация румынского фольклора (в т.ч. эзотерической обработке Крянгэ) через призму всемирного символизма мифов и сказок и через призму Великого Делания.

Ловинеску неспроста считал Румынию – в сравнении с другими регионами Европы – наиболее аутентичным, приоритетным центром сохранения древнейшей исконной "гиперборейской Традиции". Но он отдельно рассматривал "побочную", кельтскую ветвь той же Традиции, считая её несколько ниже румынской ввиду "смеси с атлантическим элементом", что привело к аномально высокой роли жречества у кельтов и итало-римлян в противовес соединению царской и жреческой власти (инд. "хамса", дак. "сараб / харап") у гето-даков и румын. Но если мы сегодня вспоминаем об этом, то именно в связи с метафизикой и мифологией Империи, которую создал Чарльз Уильямс.

Не будем останавливаться на всей системе личных связей – через общих учеников, знакомых и проч. – между Уильямсом, Карсавиным и генонистами Шуоном и Паллисом (а стало быть, и Ловинеску). В конкретных условиях Европы конца 30-х годов было бы невероятно, если бы этих личных связей и контактов не было бы. Но важнее то, что Уильямс делал в отношении Британии* ровно то же, что Ловинеску делал в отношении Румынии: воссоздавал с целью актуализировать в настоящем, здесь и сейчас, имперский миф через обращение к уцелевшим в "фольклоре" и "рыцарской" литературе образам, символам, конкретным титулам и именам (с вполне понятным акцентом на Иоанне и иоанновской теме и на теме Св. Грааля, затем уже – на артуровском цикле, на Данте и его миссии и проч.). Ион-Сынт-Ион, Князь Сосуда (Чубар-Водэ) и многие другие аутентично карпатские образы играют здесь такую же ключевую роль несущих конструкций "тайной Империи", как и артуровско-граалевская мифология Уильямса и его книга о Данте, как и граалевско-дантевские исследования Генона и Эволы. Всё это писалось одновременно и представителями, в сущности, одной сеточки связей.

* Примечание. Уильямс строил свою систему фактически в состоянии внутренней конкуренции с Толкином, о чём нужно говорить отдельно, рассматривая сочинения Толкина с позиций той же методологии, с которой Ловинеску (опираясь на прямые цитаты Генона и преподнося тому свой труд в дар) рассматривал сочинения Иона Крянгэ.

Ловинеску мастерски использует все виды источников:

- румынский эзотерический фольклор: народные песни с уже непонятными крестьянам припевами и именами;

- народные и обработанные сказки;

- орнаменты и символы в народном искусстве даков и румын;

- греко-римские источники о Карпатах, Дунае, Причерноморье для выявления мест древних культов, идентификации божеств и топонимов;

- монеты дакийских царей, их сокровища, украшения;

- места дакийских святилищ в Карпатах;

- легенды и летописи Молдавии и Валахии 14-17 веков, надгробия господарей и воевод с эпитафиями и символами;

- метод сравнительно-исторического религиоведения и мифологии – поиск гомологий между восточнороманской и иными индоевропейскими мифологиями и культами.

В результате появляется хоть и не безупречно (эта книга была первым опытом молодого Ловинеску), но очень качественно проведённое исследование базового мифа – согласно автору, базового не только для Румынии, но для всей Европы, ибо Румыния является её хоть и вторичным по происхождению, но главным и вечным по состоянию духовным центром. Примечательно, что второй подобный центр он видит в Британии, а третий – на Кавказе. И тут-то нам на помощь приходит главный чертёж Чарльза Уильямса, показывающий конкретно-телесное измерение тайной Империи именно по линии Британия – Карпаты – Кавказ. Сакральная география – весьма строгая и точная дисциплина, в которой оба автора были прекрасно сведущи.

Любопытный факт: на могилах всех господарей Молдавии и Валахии многие века перед именем писались буквы IO. В формате "IO + имя". Никто нигде не расшифровывал это. Ловинеску, сравнивая с преданиями и песнями об Ион-Сынт-Ионе, отождествляет этот титул с легендой об Иоанне, посланниками и представителями которого считались все господари.

Ловинеску признаёт, что эта традиция была уничтожена либералами-модернизаторами в середине XIX века. 1877 год он предлагает условно считать годом убийства непрерывной цепочки преемственности румынской традиции "в верхах". В крестьянстве, "в низах" Традиция, естественно, сохранилась, частью каковой был и сам Ловинеску. Один из двух (наряду с Элиаде) людей, кто заманил Эволу в Румынию и организовал ему встречу с Кодряну.