Владимир Микушевич: «Лилит»

Тема эта весьма важная, тема эта опасная, она на протяжении веков была табуирована и не без оснований. Но мы обсуждаем все проблемы и попытаемся поговорить о ней так откровенно, как мы говорить привыкли, потому что людей, имеющих опыт общения с Лилит, гораздо больше, чем принято думать. Она вмешивается в человеческую жизнь и в конце жизни, как говорят древние предания, так или иначе ее встречает каждый человек.

Что, собственно говоря, мы о ней знаем? Знаем мы о ней одновременно много и немного. В "Фаусте", о котором мы говорили и который, конечно, мы в нашем маленьком спецкурсе охватить не могли, есть Вальпургиева ночь. Там есть две Вальпургиевых ночи: есть классическая Вальпургиева ночь во второй части "Фауста", есть просто Вальпургиева ночь. И вот во время этой просто Вальпургиевой ночи, которая происходит, как вы знаете, в ночь на 1 мая (говорят, что 1 мая потому и был объявлен праздником, что это праздник ведьм и праздник Сатаны, и именно потому некоторыми общественными движениями он был провозглашен праздником – отсюда и название поселка Первомайское), которое привлекло к себе внимание всего человечества. Тут есть свои переклички и свои глубины и свои тайны.

Во всяком случае она появляется во время этой Вальпургиевой ночи, и Фауст видит её, и когда он её видит, он спрашивает Мефистофеля, кто она такая. И Мефистофель отвечает, что это первая жена Адама. Но у нее есть одна особенность – её волосы. Кого этими волосами она путает, тот от неё никогда не отделается. Таким образом, уже здесь этот таинственный образ предстает перед нами во всей его красе и во всей его опасности.

Что мы о ней знаем, собственно, из таких бесспорных источников или самых спорных в мире, каковым является Священное Писание? Она упоминается там один раз. У пророка Исайи говорится о том, что в развалинах городов после того, как Иерусалим будет разрушен, будет отдыхать ночное привидение (в русском переводе). В оригинале там говорится о Лилит. И Лилит очень хорошо знакома со сказаниями народов того региона. Она постоянно в этих сказаниях фигурирует. Собственно, буквально Лилит значит дух жажды (у Шумера и у Вавилонии). Ночное привидение – это тоже точное её обозначение, то, что в русском переводе сохранилось от её первоначального имени.

Но если мы обратимся к Ветхому Завету, мы прочитаем там любопытные сведения о происхождении человека, которые позволяют нам заподозрить её присутствие у самых истоков человеческого рода.

Как вы знаете, в первой и второй главе Священного Писания книги Бытия о сотворении человека говорится по-разному. В первой главе говорится, что когда Бог сотворил всех остальных животных, Он сотворил и человека – мужчину и женщину. По образу и подобию своему сотворил Он их. И именно в этой первой главе Он говорит: плодитесь и множьтесь, заселяйте землю. Но потом во второй главе выясняется, что человек – Адам – один, и что на него возложена важнейшая функция, самая важная, может быть, после сотворения мира. Он нарекает имена тварям. И вот выясняется, что никакой помощи в этом ему нет.

Это место Священного Писания взывает к постоянному, к неуклонному размышлению. Во-первых, самое удивительное то, что Бог не делает это сам. Во-вторых, это Он не поручает это никому из ангелов. Складывается впечатление, что именно предназначение человека – давать имена сотворённому Богом. И с этим обстоятельством нельзя не считаться, когда речь заходит вообще о предназначении человека.

Здесь сразу возникает очень много вопросов, которые мы неоднократно затрагивали. Например, если человек нарекал имена всем тварям, как он мог не знать добра и зла? Очевидно, он знал нечто большее, иначе он не обладал бы таким даром, возложенным на него Богом.

И вот тут у Бога возникает мысль о том, что человек один и надо сотворить помощника, подобного ему. И тогда Он берет у него ребро во сне и творит Еву.

Получается так, что мужчины и женщины, сотворенные в первой главе Священного Писания, как бы не имеют отношения к тому, что произошло в дальнейшем. И самое удивительное, что Адаму и Еве Он дает совсем другую заповедь. Он не говорит им «плодитесь и множьтесь», наоборот, Он говорит «соединитесь и будут два одна плоть».

Тайна сия великая есть. Нет ни слова о том, что им подобает плодиться и множиться. Это говорилось той паре, о которой идет речь в первой главе Священного Писания. У нас, собственно говоря, нет никаких оснований считать, что та женщина, о которой говорится в первой главе Священного Писания, действительно была Ева. И древнее библейское сказание говорит, что это действительно была другая женщина. И звали её Лилит, первая жена Адама.

Что между ними произошло? Какая-то таинственная драма произошла между ними. И очевидно, что Адаму и Еве Бог не дает этой заповеди «плодитесь и множтесь», хотя именно Адам и Ева начинают это делать. Хотя Адам и Лилит как раз этого не делают.

Одно из преданий говорит, что Лилит настаивала на том, что она равна Адаму, так как она сотворена так же, как он, а Адам с этим не соглашался. Но есть другое сказание (его, впрочем, рассказывают также и о Еве), что Адам был слишком робок, а Лилит слишком целомудренна, и она от него улетела. Но, улетев от него, она нарушила некую важную заповедь. Она оказалась как бы отторгнутой от человеческого рода.

Но, с другой стороны, нельзя не обратить внимание ещё на одно важное обстоятельство. Она не участвовала в грехопадении. В грехопадении участвовала как раз Ева. Каббалистическая традиция в этом смысле говорит о первой Еве и второй Еве. Очевидно, что первая Ева до известной степени может отождествляться с Лилит.

Мы вправе задать вопрос, что подразумевалось под словами «плодитесь и множьтесь» в отношении Адама и Лилит, и можно ли утверждать, что подразумевалось то, что впоследствии произошло, и чему своим существованием обязан род человеческий?

Очевидно, что во всех древних сказаниях, связанных с Лилит… А то, что эти сказания не вошли в Священное Писание, это ещё не обязательно говорит о том, что они искажают смысл Священного Писания, ибо устное предание связано со Священным Писанием, оно играет большую роль в иудейской традиции, оно играет роль в исламе – некоторые древние библейские сказания записаны как раз Кораном, и нам трудно оспаривать, если не их святость, то, во всяком случае, их значительность (например, сказания об отпадении Иса). Но и в христианской традиции есть священное предание. Священное предание отрицают только протестанты.

Очевидно, что мы не знаем, что им было заповедано и от чего, собственно, Лилит уклонилась. Сказано: «заселяйте землю». Но, с другой стороны, возможно, что речь идет совсем не о том, что мы буквально понимаем, как размножение, как демографию и так далее. Как должна была размножаться эта пара, мы должны прямо сказать, что мы не знаем.

Может быть, речь шла о порождении каких-то совсем других существ, совсем на нас не похожих. Может быть, речь шла как раз о тех наименованиях, которые Адам должен был давать тварям. Ведь наименование по ветхозаветной традиции – это тоже существо. И тот, кто не имеет имени, тот, собственно говоря, как бы не существует еще. И само по себе имя есть не просто сочетание звуков и даже не просто идея. Это столь существенный компонент личности, что это есть сама личность.

И само наименование Лилит – дух жажды, возможно, имеет совсем другой смысл. Ибо, когда Иблис (которого мы называем Сатаной), отказался поклониться человеку, то, согласно кораническому преданию, Бог как раз и говорит, что Я человеку дал жажду, то, чем не обладаешь ты, то, чем не обладают ангелы, почему человек выше вас и ближе всего ко мне.

Это та самая жажда, которую воспевают суфийские поэты, воспевая вино, имея при этом ввиду отнюдь не то виноградное вино, которое продается в корчмах и в тавернах, а нечто иное, вот ту самую таинственную жажду, которой обладает человек.

В конце концов, это жажда божества. По существу, то вино, которое воспевают суфии, это нечто аналогичное вину причастие, хотя, разумеется, это вином быть не может. Это вино, имеющее некоторое отношение к той таинственной женщине, имя которой в семитической традиции и означает дух жажды.

Но хотя Лилит не участвовала в грехопадении, её существование в отпадении от человека стало восприниматься как зловещее, грозное и демоническое. В каббалистической традиции говорят, что Лилит – мать демонов. И что она порождает их, как ни странно, от человека.

Возможно, отношения её с Адамом и не прервались. Но Лилит неотделима от смертной природы человека. Демоны, которых она порождает, посягают на человеческую жизнь. И на человеческую жизнь посягает она. Она искажает рождение вообще. Мертвые младенцы родятся под влиянием Лилит. Лилит стремится исказить близость мужчины и женщины своим присутствием. Лилит – это первый образ суккуба, который известен различным традициям, причем дохристианский, может быть, доиудейский.

Суккуб – это демон, который принимает женский облик для того, чтобы завладеть мужским семенем. Потом в образе инкуба он может передать это мужское семя другой женщине, и родятся существа, признанные демонам служить.

Возможно, о нечто-то подобном идет речь в той же книге Бытия, когда упоминаются некоторые загадочные сыны Божьи, которые полюбили дочерей человеческих за то, что они добродетельны. Очевидно, что эти сыны Божьи не могли быть ангелами Божьими. Это какие-то падшие существа, возможно, так или иначе связанные с Лилит и с её присутствием в человеческой жизни. В иудейском законе есть, например, запрет мужчинам ночевать в одиночестве и в пустых домах. Ими завладевает Лилит. Она завладевает их семенем и она искажает существа, рождающиеся от этого.

Лилит вредит роженицам. Енох однажды встретил её на берегу моря, когда она сказала, что она идёт вредить роженице. Тогда пришли три ангела, и с тех пор есть поверье, что если имена этих трех ангелов на дверях жилища написаны, Лилит не имеет туда входа. Также говорится, что Енох узнал сто имён Лилит. Если эти имена произнести, она также не властна над тем, кто их произнесёт.

Но в то же время Лилит – это не только уродливое существо, что-то вроде эллинской Ламии. Кстати, Ламия – это тоже некий аналог Лилит.

Ламия была возлюбленной Зевса, и Гера из ревности превратила её в кровожадное чудовище, которое подстерегало людей, терзало их и не могло спать. Зевс даровал ей возможность вынимать у себя глаза, чтобы она могла спать (она не может глаза сомкнуть). Но что при этом любопытно? От Ламии родится пророчица Сивилла, знающая будущее, прозорливая. А вы знаете, в Сивиллиных книгах предсказано рождение Христа. Есть предсказания в них, на которые ссылается Вергилий в своей четвертой эклоге. И предсказание Сивиллы упоминается в католическом гимне Dies Irae. Так что частично христианская традиция не отрицает то, что Сивилла обладает таким даром.

Но, признавая все это, мы не можем не задуматься над тем, какое значение этот образ – образ Лилит – имеет для духовной жизни. И здесь важно ещё одно обстоятельство.

Те, кто читал книгу Иова, помнят, что среди напастей, обрушившихся на Иова, есть завоевание сабеями савского царства. Они тоже уничтожают его достояние. Это одна из тех напастей, которым Иов подвержен. А в арамейском переводе говорится, что это были подданные Лилит, царицы Смарагда, то есть царицы изумруда. 

Таким образом, Лилит отождествляется с царицей Савской, которая пришла задавать царю Соломону вопросы, и что-то она от него унесла. Согласно одному из сказаний, которое сейчас вызывает пристальный интерес, возможно, это и была та изумрудная чаша, которую впоследствии стали называть чашей Грааля. Она была во владениях царицы Савской, возможно, она была в Эфиопии. Сейчас говорят, что она до сих пор там, хотя, конечно, трудно согласиться с этим, зная о Граале то, что мы знаем.

Но это царица Смарагда. Лилит – царица Смарагда. Когда о ней это говорят, это свидетельствует, что она тоже причастна к этой тайне. А тайна эта связана с вочеловечением Сына Божьего.

Но если мы будем исходить из этого образа – царица Смарагда – мы увидим, что Лилит – прообраз и, собственно, истинный образ того, что в новейшей поэтической традиции называется прекрасной дамой. По существу говоря, она-то и есть прекрасная дама. Ибо с Лилит связана смерть. В каббалистической мистике Лилит вообще выступает как ангел смерти. Существует прекрасная повесть Иоахима фон Арнима (насколько мне известно, она не переведена на русский язык), которая называется "Die Majoratsherren". Название нелегко поддается переводу на русский язык, это может быть "Господа майората", "Наследники майората", где как раз иудейской мистике, каббалистической, уделено пристальное внимание. И именно присутствием Лилит легенды, представленные в этой повести, объясняют тот известный запрет на употребление пищи и питья у иудеев, пока в доме лежит мертвое тело. 

Происходит это потому, что является ангел смерти Лилит умирающему. Лилит держит в руках меч, на котором капля яда. Человек выпивает эту каплю и умирает. Но этой каплей яда отравлена еда и питье во всем доме, пока в доме лежит мертвое тело. И этим объясняется неизъяснимое отвращение к мертвому телу, которое было в Ветхом Завете и которое сохранилось у последователей Ветхого Завета в новые времена. Это отвращение к мертвому телу резко отличается от погребальных обрядов у других народов. И примечательно, что это отвращение к мертвому телу исчезает после вочеловечения Иисуса Христа. Что-то происходит с человеком. Он уже не подвержен тем темным, страшным веяниям, которым он был подвержен в эпоху Ветхого Завета.

С этим я связываю также и ветхозаветный запрет на изображение человеческих лиц. Несомненно, в каждом лице тогда были следы грехопадения. Оно было чудовищно искажено. И заметьте, что древние эллины изображают как бы тело человека, весь его облик, не уделяя того внимания человеческому лицу, которое уделяет ему новейшая живопись.

Вочеловечение Христа изменило человеческий облик, и оно привело не только к иконописи (кстати сказать, иконопись оспаривалась иконоборцами, пытавшимися отстаивать традицию Ветхого Завета), не только к иконописи, говорю я, но и к тому расцвету портретной живописи, которая, несомненно, связана с христианской традицией. Другие культуры портрета в том смысле, в каком их писали и Леонардо да Винчи, и Рембрандт, и Крамской, они этой традиции не знают. Мы её, собственно, не находим ни в китайской, ни в японской традиции, ни в индийской, хотя эти традиции породили великолепную живопись. Тем не менее, тайна человеческого лица связана с вочеловечиванием Сына Божьего.

Таким образом, Лилит имеет отношение к тайне смерти. Но к тайне смерти имеет отношение и прекрасная дама, во всяком случае, в одном из своих аспектов, хотя она к нему не сводится.

Собственно, почитание прекрасной дамы основывается на том, что существует очень древняя идея, разработанная гностиками, но, несомненно, куда более древнего происхождения. Согласно этой идее, табуированной и обычно не высказывавшейся, но идее, по которой строилась жизнь целых великих культур, смертность человека связана с рождаемостью. Иными словами, человек стал смертным тогда, когда у него родились дети.

Это представление знакомо самым, казалось бы, примитивным культурам, хотя, на мой взгляд, примитивных культур нет. И я употребляю слово "примитивный" не в смысле упрощённый, а в смысле первозданный. Оно есть у многих африканских народов. Оно сводится к тому, что если бы любовь человеческая не приводила к рождению детей, человек был бы бессмертным.

И вот носительница такого бездетного бессмертия – прекрасная дама. Мы увидим это совершенно ясно, если мы посмотрим, как её воспевали трубадуры. Когда говорят о том, что эта любовь не была плотской, это некоторое упрощение и заблуждение. Если мы будем внимательно читать произведения трубадуров, мы увидим, насколько они проникнуты эротизмом, а у миннезингеров это было совершенно откровенно. Мы можем вспомнить, например, известную утреннюю песню великого поэта Вольфрама фон Эшенбаха:

Извините меня, в этих стихах очень трудно усмотреть идеальную любовь. Но нигде не говорится ни в песнях трубадуров, ни мензингеров, что от такой любви родятся дети. Вот что принесла Лилит в мир. Иными словами, тантрические культы Востока, основанные на этом же, тоже связаны с этим представлением.

Но, с другой стороны, разумеется, это осуждается всеми традициями, связанными с традицией Ветхого Завета, в том числе и христианской традицией.

Но, с другой стороны, если мы присмотримся к прошлому человечества, мы увидим, что ничего похожего на нынешний демографический взрыв эти традиции не знают. Все культуры традиционные стремятся к тому, чтобы народонаселение было более-менее стабильным, чтобы оно не убывало, но не очень увеличивалось. Кстати сказать, эта повесть Арнима "Majoratsherren", "Наследники Майората" или "Господа Майората", основывается как раз на том, что немецкий барон отдает свою дочь на воспитание иудею, который ему служит, потому что он не хочет дробить майорат. Он хочет, чтобы его унаследовал только его сын. И его сын встречает в еврейском квартале красавицу, которая считается дочерью иудея. Он в неё влюбляется, и выясняется, что это его сестра.

Этот мотив подкинутых детей широко знаком всем фольклорам. Собственно, "Гензель и Гретель", "Сестрица Аленушка и братец Иванушка" – дети, которых оставили в лесу, которые заблудились в лесу. На сюжете о таких подкинутых детях основывается великий греческий роман "Дафнис и Хлоя", который вы изучали по истории литературы. Только христианство положило конец этой странной практике подкидывания детей. Но это не значит, что христианство провозгласило бесконтрольную рождаемость. Собственно говоря, бесконтрольная рождаемость, чтобы детей родилось как можно больше, присутствует только в иудаической традиции, связанной с ожиданием Мессии. И там Лилит выступает только как враг.

В иудейской традиции мы не найдем ничего подобного культу прекрасной дамы. Хотя, собственно, в "Песни песней", с другой стороны, тоже ничего не говорится о зачатиях. Это тоже эротическая любовь, направленная лишь на совершенствование любящих.

И, собственно говоря, если мы вспомним заповедь Бога из второй главы Ветхого Завета, то там она, как мы уже с вами говорили, призывает именно любящих к единению, к совершенству Адама и Евы, чтобы они образовали одно существо. Чтобы они вернулись к тому первичному существу, которое Каббала называет Адамом Кадмоном.

Таким Адамом Кадмоном и был Адам, потому что в нем было мужское и женское. И женское было из него изъято лишь для того, чтобы снова соединиться. Женщина – его помощница в таинственном искусстве нарекания существ. А нарекание существ требует музы. А вариантом музы является прекрасная дама.

Но если мы вернемся к шумерским сказаниям, там появляется впервые образ прекрасной дамы в ее истинной функции. Хотя вообще, возможно, прекрасная дама имеет даже дочеловеческое происхождение. И некоторые её аналоги есть в животном мире. Эта прекрасная дама – богиня жизни, любви Инанна. Шумерский эпос посвятил ей удивительные, с одной стороны, по интенсивной грубой первобытной силе, сочетающейся со странной утонченностью строки.

Основной закон всех древних культов вне Откровения, то есть вне Ветхого и Нового Завета, – это равновесие между миром мертвых и миром живых. И это равновесие распространяется не только на людей, но и на богов. (Собственно, понятие бессмертных выдвигают только древние эллины.) И вот приходит очередь Инанне спуститься в загробный мир, потому что иначе нарушится таинственный принцип равновесия. Но если Инанна спустится в загробный мир, на земле прекратится жизнь, прекратятся рождения, прекратится любовь, не будут цвести цветы, не будет расти трава.

Но и Верховный Бог не может воспрепятствовать этой воле загробного мира. И Инанна должна туда идти, она туда попадает. Но и загробный мир задумывается над тем, что же будет дальше. И вот тут проявляется ещё один его закон: голова за голову: она должна за себя замену представить. И как себе замену она называет своего возлюбленного и мужа, пастушка Думузи.

И страшные страницы этого эпоса – едва ли не самое страшное, что знает духовное творчество человечества – описывают погоню демонов за Думузи. Думузи, который предан этим демонам его возлюбленной, его женой, которая его любит. Он пытается скрыться. Это не удается. В конце концов, он оказывается в загробном мире, но и Инанна, вышедшая оттуда, так трогательно его оплакивает, что каждую весну Думузи возвращается на землю. Потому что своими слезами она его на время оттуда освобождает.

Вы видите, сколько представлений связано с любовью этой таинственной пары. Во-первых, конечно, это Орфей и Эвридика. Хотя Орфею не удается то, что удалось Инанне. Вообще, как ни странно, мужчина женщину из ада вывести не может. Женщина выводит оттуда мужчину. Фактически всегда так и происходит. В каком-то смысле это делает Сольвейг. Ярославна вызволяет князя Игоря из того ада, в котором он, несомненно, пребывает, ибо за рекой Каялой, несомненно, царство тьмы. Но и заметьте, что князь Игорь вместе со своим сыном выводит оттуда Кончаковну – своеобразный вариант Эвридики. Опять-таки, благодаря плачу Ярославны.

Но если мы присмотримся ко всем культам прекрасной дамы вплоть до новейших, она – возлюбленная, но возлюбленная смерть. На это обстоятельство обратил внимание с редкой тонкостью и прозорливостью знаток этой материи Андрей Белый. В своей книге о Гоголе он первый высказал чрезвычайно глубокую, на мой взгляд, идею, дающую ключ к творчеству Гоголя. Он говорит, что прекрасная дама – это панночка из "Вия".

Прекрасная дама – это всегда ведьма, вообще-то говоря. В сущности говоря, панночка из "Вия" – это и есть современный образ Лилит в новейшей культуре. И вы заметьте, она ничего не говорит. Она имеет ту таинственную власть над человеком, о которой говорит Гёте в "Фаусте". Она опутывает его своими волосами. Те, кто к кому она прикоснулась, или кто к ней прикоснулся, уже в её власти.

Но вы заметьте, она хочет, чтобы по ней читал Хома Брут. Хома Брут, убивший её силой христианской молитвы. Чтобы он читал молитвы и потому от нее спасся. И она требует разыскать Хому Брута, который назван, кстати сказать, философом, и о котором она говорит всего два слова. Но эти два слова принадлежат глубочайшему из того, что было сказано, может быть, на человеческом языке: «Он знает».

Он философ, потому что он знающий, он гностик. Трагедия Хомы Брута – это вечная трагедия гнозиса, который знает о Лилит очень много, но знание это ему на погибель, а не на спасение. И действительно, то, что Хома Брут знает, в конце концов его убивает. В конце семинаристы, поминающие его горилкой, говорят, что если бы он просто плюнул ведьме на хвост, а не углубился бы в какие-то сношения с ней, он бы не погиб.

И Вий, такой же гностик: ему нужно открыть глаза, чтобы он его увидел. Кстати сказать, некая аналогия с Ламией, которая вынимает глаза и вставляет их себе для того, чтобы растерзать.

Таким образом, Лилит – это начало тонкой эротики, начало таинственного знания, начало, сплетённое с человеческой жизнью. Это грехопадение до грехопадения.

Но в то же время все то, что я вам рассказал, говорит, что просто изгнать её из человеческой жизни нельзя. Если человек просто от неё отрекается, он отрекается от чего-то очень существенного в себе самом, и неизвестно, ведет ли это к спасению. Это тягостное наследие, которое мы все на себе несём. Для него есть только одно искупление – это покаяние и вочеловечение Иисуса Христа, которое, кстати сказать, тоже происходит через женщину.

И в этом смысле истинная прекрасная дама, которую чтили истинные её певцы – и трубадуры, и менезингеры, и Петрарка, и Данте, – это Мария Магдалина, которой Христос является первой. А Мария Магдалина есть образ и символ христианской церкви.

И собор Нотр-Дам-де-Пари не совсем верно переводить "Собор Парижской Богоматери". Это собор Святой Церкви, которая в западной традиции также называется Прекрасной Дамой.

Вопросы слушателей из зала на записи не слышны. Но об их сути можно догадаться по ответам Владимира Борисовича:

1. Кали – это образ, конечно, принадлежащий другому знанию и другой культуре, но корень общий, конечно. Но она соотносится не только с Кали. Она соотносится и с ритуальным партнером тантрического культа. Да, несомненно, это начало тайного знания, которое противостоит вере. Собственно говоря, это гений оккультизма. А в чем ведь заключается оккультизм? Об оккультизме дал краткую, но очень, по-моему, верную характеристику Бердяев, которую сейчас полезно вспомнить в связи со всей полемикой, которая вокруг оккультизма ведется. Бердяев сказал, что оккультизм имеет свои заслуги перед духовной жизнью, но опасность оккультизма в том, что он подменяет веру тайным знанием. Я постоянно говорю, что знать, что есть Бог, не значит в него верить.

2. Да, есть такая версия. Самаэль. Вы знаете, ведь и Ева – это одна из каббалистических легенд. Но вы знаете, эта каббалистическая легенда говорит, что и Ева изменила Адаму с Сатаной, и что Каин был сыном Сатаны, что Авель был сыном Адама. Но заметьте, если уже пускаться в эту сложную тему, то назовём вещи своими именами. В зачатии всегда, кроме отца и матери, участвуют и некие другие существа.

3. Вы знаете, нет, этого не может быть. София сотворена раньше. София – это первое, что сотворил Бог. София – это, ну, конечно, с некоторой степенью упрощения, София – это церковь. Бог сотворил Софию до того, как Он сотворил кого бы то ни было, она была сотворена, возможно, даже раньше ангелов.

4. Вы знаете, София присутствует в теле. Сама телесность – это софийное начало. Но Лилит – это именно отпадение от Софии. Хотя нельзя отрицать, что и Лилит причастна к Софии, потому что все тварное к ней причастно. Это искажение софийного начала. Но искажение прельстительное. Если хотите, Лилит – это антисофия. Вот именно как антисофию, как зеркальное отражение Софии, но не Софию Лилит можно себе представить.

Этим пыталась стать Ева. В этом заключалось её грехопадение, потому что грехопадение заключалось в том, что они захотели стать как боги, уже будучи богами. Несомненно, в этом в известном смысле участвовала Лилит.

Это очень сложная вообще тема отношения Лилит и Евы, отношения женского начала, но она слишком далеко нас уведет в сторону. Мы должны будем вспомнить Сапфо и то, чему она учила. То, чему учат языческие культы женственности. Они многое знают о Лилит. Я пытался всё-таки не очень удаляться от христианской традиции, когда я о ней говорил, хотя возможно, что говорить о ней уже означает некоторое удаление.

Поэтому эта тема считалась табуированной, считалось грешно вообще о ней говорить, потому что все люди слишком хорошо её знали. Но, с другой стороны, я говорю: делать вид, что её нет и что в человеческой природе она не присутствует – это тоже грех хотя бы потому, что если человек этого не учитывает, он не кается в этом. А если он не кается в этом, он дает над собой ту власть ей, к которой она стремится.

5. Если считать, что она сочеталась браком с Сатаной, то опять-таки Сатана мог её оплодотворить или духовными инспирациями (тогда бы она порождала только демонов) или только человеческим семенем, потому что источником этого были и потомки Адама.

Кстати сказать, есть еще одна версия грехопадения, которая очень глубоко коренится в западной традиции. Говорят, что Адам и Ева не сразу должны были между собой сочетаться. Что были другие существа сотворены для этого. Но это особая тема. Что они тем самым не дали бессмертие духам стихий, которые ждали этого бессмертия.

Это сказание широко отразилось в поэтических произведениях, вам известных. Например, в произведении Андерсена, его гениальной сказке, которая на русский язык неудачно переводится словом "Русалочка". Очевидно, что в море русалок не бывает. Это водяница, морская царевна. Они получают бессмертие от любви к человеку. Есть много сказаний красивых на эту тему, что их вряд ли можно рассматривать только как прельщение.

Иллюстрация: Владимир Микушевич зачитывает стиходейство "Боташовщина", 2013 год. Автор фото - Мария Лушникова.