Гоголь: завет писателя

1 апреля 2024 года исполнилось 215 лет со дня рождения Николая Васильевича Гоголя. Пожалуй, это самый великий писатель в истории России. Человек, соединивший в себе все разнообразные черты русского характера и архетипов мысли, чьи заветы остаются вечно актуальными.

То, что Гоголь родился 1 апреля (по новому стилю) – это не шутка. Всю жизнь гения сопровождало то, что он называл «видимым смехом сквозь невидимые миру слёзы». Он прошёл этот мучительный путь до конца: как писатель и поэт, как богослов и историк, как преподаватель и общественный деятель. Детство и юность Гоголя прошли под знаком мистического и романтического воспитания, «середина пути» (выражение Юрия Манна) – в гуще литературной полемики 30-х годов, последнее десятилетие стало триумфом православного неоплатонизма в его мышлении. «Лестницу, скорее лестницу» - такой завет Гоголь оставил всем верным, стремящимся к свету. «Вы нужны России, вам нужно проездиться по России», даже жестче: «Монастырь ваш – Россия!» - это уже совет для всех ложных патриотов и чиновников, оторванных от жизни. «Вот граница: по эту сторону моё, и по ту тоже моё» - это гоголевский совет для геополитиков. А ведь есть еще советы для жен, священников, губернаторов, помещиков, финансистов… По подсчетам Гвидо Карпи, свыше 50% объема последних глав второго тома «Мертвых душ» приходится на экономические вопросы и их решение.

Еще более Гоголя интересовали вопросы социально-политические. Не только «Выбранные места из переписки с друзьями», но и ряд статей рисуют картину ареопагитской небесной иерархии, переходящей в иерархию чиновничью, государственную, имперскую. По этой лестнице, согласно Гоголю, текут токи божественной любви: «Полная любовь не должна принадлежать никому на земле. Она должна быть передаваема по начальству, и всякий начальник, как только заметит ее устремленье к себе, должен в ту же минуту обращать ее к поставленному над ним высшему начальнику, чтобы таким образом добралась она до своего законного источника, и передал бы ее торжественно в виду всех всеми любимый царь самому Богу». Так мысль Гоголя приобретает заостренный эсхатологический оттенок, очевидный уже в финале «Ревизора» (Бог как истинный Ревизор, приходящий вслед за Антихристом-Хлестаковым и останавливающий время) и тем более «Мертвых душ» (Страшный суд, устроенный губернатором).

Горе тем, кто выйдет за рамки дозволенного: по Гоголю, каждое «поприще», каждая должность на земле очерчена магическим кругом, и выходящих за него ждет участь Хомы Брута. За пределами круга Традиции – Вий (древний скифо-сарматский Вайю, олицетворение смерти), которого пробудили ненавистные Гоголю либералы, «освободительное движение» эпохи Модерна: «Что значит, что уже правят миром швеи, портные и ремесленники всякого рода, а Божий помазанники остались в стороне? Люди темные, никому не известные, не имеющие мыслей и чистосердечных убеждений, правят мненьями и мыслями умных людей, и газетный листок, признаваемый лживым всеми, становится нечувствительным законодателем его не уважающего человека. Что значат все незаконные эти законы, которые видимо, в виду всех, чертит исходящая снизу нечистая сила, — и мир это видит весь и, как очарованный, не смеет шевельнуться?»

Гоголь предельно точно определил диагноз современному миру: закрываясь от небесных влияний свыше, по космической лестнице, он открывается снизу нечистой силе. В «Завещании» он писал: «Стонет весь умирающий состав мой, чуя исполинские возрастанья и плоды, которых семена мы сеяли в жизни, не прозревая и не слыша, какие страшилища от них подымутся». Уже поднялись. И чтобы справиться с ними, нам сегодня снова нужен Гоголь. «Батько, слышишь ли ты? – Слышу!» – И из-за могилы доносится до нас последний завет писателя: «Властью высшей облечено отныне мое слово. Горе кому бы то ни было, не слушающему моего слова!»