Остров Аваллон: противостояние пентаграммы и свастики в Традиции

Поговорим о советской символике: красной пентаграмме, красном знамени и серпе и молоте. Эти символы имеют глубочайшие корни в Традиции и, думается, в немалой степени именно они спасали и хранили нашу страну под пятой совершенно антитрадиционной внешне идеологии.

Начнём с наиболее простого символа – красного знамени. Многое о нём сказал Эвола в одноимённой статье 1933 года, подробно рассмотрев священное красное знамя в традициях древности и красный цвет царской власти в противовес белому жречеству. Конечно, Эвола проклинал коммунистов за узурпацию красного знамени, но Эвола ведь вообще был односторонее и не диалектичен. Мы же отметим, что Традиция всегда охватывала и Кварту, и Квинту, и белое, и красное. Отметим, что первым красное знамя поднял мифический иранский кузнец Каве, что активно используют в своей пропаганде в Иране те же большевики. Красное знамя – цвет царского штандарта при Аршакидах и Сасанидах, равно как и в Риме, Византии и Османской Турции.

В большинстве стран налицо многовековое противостояние красной и белой династий, Квинты и Кварты. Таковы Египет, Британия, Китай, Япония, Латинская Америка и не только. Но сейчас мы не будем углубляться в нюансы Кварты, Квинты и Октавы. Подчеркнём императив Эволы: красный флаг – знак полярной царской власти.

Потому-то красными были древнерусские стяги (с иконой Христа или без оной) и "червлёные щиты". Вот почему возврат красного знамени в ХХ сделал его родным русскому народу (как, впрочем, и многим соседним народам Европы и Азии), и в октябре 93-го лучшие русские люди шли и умирали за красное знамя как за родное, наряду с историческим имперским. Мощь этого традиционного символа оказалась сильнее субъективных намерений марксистов.

Отсюда и отражение в песнях. Красное знамя в то время воспевали и Летов, и Гребенщиков. Но ярче всех сказал Карпец в своём романсе для фортепиано:

И впредь всех зол да иду мимо я,

Да не взгляну вовек на баб,

И знамя красное, родимое

Да вознесу на баобаб...

Следующий символ – красная пентаграмма. Правда, вплоть до 1922 года она конкурировала в РСФСР со свастикой. Причина этого проста: оба символа использовались десятками народов и традиций в разные эпохи, популярность обоих символов росла с середины 19 века, так что и в годы русской революции на деньгах и медалях использовались оба.

Относительную монополию на свастику – древнейший символ Полюса – немецкие нацисты получили только к концу 20-х годов, не раньше. До этого её активно использовали и Блаватская (работая в архивах, я не раз видел её письма со свастикой на печати, и Киплинг на обложках своих индийских книг, и Стефан Георге на своих журналах, и Николай II, заимствовавший её из Японии, Кореи, Тибета и украсивший ею капот своего автомобиля, и круг Распутина (свастика красуется на обложке воспоминаний Филиппова о Гапоне именно потому, что на момент издания книги Филиппов был другом Распутина), и Керенский на деньгах Временного правительства, и Маннергейм на эмблемах новорождённой финской армии (в авиации – вплоть до 2020 года), и большевики на купюрах до 1922 года, на печати Моссовета, в нарукавном знаке калмыцких красноармейцев. Не говорю уже о её тотальной распространённости в странах от Индии и Монголии до Кореи и Японии.

Почему же столь популярная в России вообще и у большевиков в частности свастика сначала проиграла конкуренцию за включение в герб красной звезде, а с 1922 года и вовсе была вытеснена ею? Для этого нужно рассмотреть красную пентаграмму как традиционный символ...

Да, пентаграмма – широчайше распространённый символ у разных народов, зачастую защитного свойства. Например, даже Герман Вирт отмечал, что саамы чертят её на снегу перед охотой.

Да, конечно, в конце 19 – начале 20 века пентаграммы были популярнейшим символом всех оккультных обществ в Европе и России. Уже Нилус с 1905 года пугал читателей масонской пятиконечной звездой как символом будущей революции.

Но там речь шла о линейном начертании пентаграммы, а советским символом стала не линейная, а сплошь закрашенная красная звезда. Символ Марса и легендарной Атлантиды. Почему же так? Для ответа на этот вопрос нам понадобятся как минимум два ключа.

Первый из них – у алхимика и оккультиста, а по совместительству крупнейшего советского писателя Алексея Толстого. Ранняя версия его романа "Аэлита. Закат Марса" (1923) переполнена теософскими спекуляциями насчёт расы атлантов и полёта к Марсу – Красной звезде, где инженер Лось и красноармеец Гусев и встречают Аэлиту. Позже под давлением Сталина Толстой радикально переделает "Аэлиту" (1938), убрав оттуда мистику, но военный культ Марса на советском гербе – красная планета, восходящая над Северным Полюсом – останется.

Любопытно, что мощнейшая повесть Льюиса "За пределы Безмолвной планеты" о путешествии на Марс (Малакандру) и решающей схватке там сил Традиции и Модерна тоже написана в 1938 году.

Но и это ещё не всё...

В ключевой анонимной средневековой английской поэме "Сэр Гавейн и Зелёный Рыцарь" Гавейн, волею автора и вопреки обычной его геральдике, ездит с красной (gulez) пентаграммой на щите и доспехах. Её значение как знака совершенств христианина истолковывает Толкиен:

На щит Гавейна автор помещает — и мы вправе употребить это слово, поскольку, без сомнения, это его собственное добавление — вместо геральдических фигур, традиционно изображавшихся на щите Гавейна — льва, орла или грифона, — символ пентаграммы, то есть пятиконечную звезду. Сейчас нам не очень важно, какое значение или какие значения приписывали этому символу в разных местах и в разные эпохи. И в равной мере не так уж важно, какие прочие или более древние значения связывались в геральдике с зеленым и красным цветом, с остролистом или с топорами. Ибо смысл пентаграммы в этой поэме очевиден, по крайней мере, в главном. Она, как и обычно, символизирует «совершенство», но в данном конкретном случае — именно религиозное (христианское) совершенство в благочестии и нравственности, а также в проистекающей из них «учтивости» в отношениях между людьми; совершенство во всех частностях, касающихся этих добродетелей, совершенную и нерушимую связь между высоким и низким. Так Гавейн и выезжает из Камелота — с этим знаком на щите (и, как мы узнаем позже, еще и на плаще).

Углы пентаграммы символизируют каждый свою «пятерку» качеств, без которых нет совершенного рыцаря и которые присущи Гавейну или составляют его идеал. Первый угол — Fyue wyttez (пять чувств): чувства рыцаря должны быть чисты. Среднеангл. wyttez имеет также отношение к уму и понятливости (отсюда англ. wit). В переводе Толкиена: «First faultless was he found in his five senses» («Прежде всего непорочным он был признан во всех своих пяти чувствах». Второй угол — Fyue fyngres (пять пальцев): символизирует физическую силу и ловкость. Третий угол — Fyue woundez (пять ран Христа): на поклонении ранам Христа основана вера, без которой нет истинного рыцаря (в ориг.: And alle his afyaunce vpon folde watz in pe fyue woundez / pat Cryst kaзt on pe croys, as pe crede tellez. В переводе Толкина: «...firmly on the Five Wounds all his faith was set» — «...твердо на Пяти Ранах основана была вся его вера». Слово afyaunce комментаторы переводят, скорее, не как «вера», а приблизительно как «верность вере». Четвертый угол — Fyue joyez (Пять Радостей Марии): в католической традиции — Благовещение (весть о рождении Христа), Рождество, Воскресение Христа, Вознесение Христа и Успение (смерть Девы Марии: Сын забирает Мать с собой). «Пять Радостей Марии» придают Гавейну доблести и стойкости (forsnes, в переводе Толкина valour {«...ever from the Five Joys all his valour he gained» — «...всегда от Пяти Радостей черпал оя всю свою доблесть»). Пятый угол, Fyft Fyue («пятая пятерка»), объединяет главные «общественные» добродетели: fraunchyse («щедрость», «великодушие»), felaзschyp («дух товарищества», «братская любовь», «доброта»), clannes («чистота», «целомудрие», «невинность»), cortaysye («куртуазия», «рыцарственность», «учтивость») и pite («жалость», «сострадание», «набожность»).

Итак, мы видим на примере "Сэра Гавейна", что Толкиен глубоко вникал в символику красной пентаграммы. А теперь вопрос посложнее. Почему Нуменор у Толкиена – материк в форме пентаграммы? Ведь у Платона Атлантида кольцеобразна, а тут она же пятиконечна.

Этот крайне важный вопрос лежит на поверхности, достаточно взглянуть на карту, а вот ответ на него толкиеноведы даже не рисковали искать и озвучивать вслух – боятся, как всегда. Но мы нашли этот ответ, причём строго в Традиции...

Конечно, если разрезать яблоко в горизонтальной плоскости, то мы увидим пентаграмму; потому Атлантида-Нуменор и имеет ещё одно название Аваллон, остров яблок. Но это название может быть уже вторичным; во всяком случае, корень abal, apple, яблоко – доиндоевропейский, из арктического субстрата. Но дело даже не в этом.

Виктор Петрович Троицкий, ученик Лосева и исследователь Вяч. Иванова, обращает внимание на происхождение египетского креста, известного как анх. Оказывается, в египетской Традиции он происходит из пентаграммы, которая толковалась как поднятие острова из океана! Две средние черты – уровень моря, а верхушка и две нижние черты – земля. Троицкий обращает внимание на то, что этот знак был известен и на Руси, например, начертан в Софии Киевской.

Но ведь в толкиеновской мифологии именно так Валар подняли Нуменор! Поднятие пра-холма из пра-вод как образ пентаграммы (узла Исиды) – базовый миф гелиопольских жрецов Египта – буквально повторяется Толкиеном в образе поднятого из вод пятиконечного Нуменора! И надо быть конченым профаном, чтобы глядеть на его карту и не видеть этого...

Тем самым мозаика начинает складываться: советские люди знали от Алексея Толстого в "Аэлите" об отождествлении Марса (красной пятиконечной звезды) с "расой атлантов" (это, конечно, списано у теософистов); Атлантида отождествляется с пентаграммой в египетской Традиции и в толкиеновской мифологии; наконец, Льюис в образе Малакандры вторично отождествляет толкиеновскую мифологию Нуменора с Марсом. Герменевтический круг замкнулся!

Выбрав себе между 1917 и 1922 годами символику пентаграммы Марса - Атлантиды (и отказавшись, например, от гиперборейской свастики), Советский Союз связал свою судьбу с атлантическим мифом. А это не что иное, как миф о греховной попытке людей своими силами стяжать земное бессмертие и покорить запрещённые регионы. Грех марксизма-ленинизма оказался и грехом космизма. За попытку без Бога добиться бессмертия пришлось заплатить крахом великой страны.

А ведь при другой интерпретации пентаграмма могла бы стать и защитным, охранительным знаком, и символом пяти добродетелей. Но вышло так, как в атлантическом мифе: немногие праведники спаслись, остальные же погубили то, что могли бы использовать во спасение...

Карпец считал, что СССР за границей недаром называли URSS - от Ursus, Медведь, и в то же время от Урус-стан. И эта Медвежья страна урусов по собственным своим грехам затонула. Но уцелевшие праведники вновь должны творить ритуал воспоминания.